Гаага: место смертельной опасности

21 июля было объявлено, что в Белграде арестован один из главных обвиняемых Международного трибунала по бывшей Югославии (МТБЮ) бывший президент Республики Сербской в Боснии и Герцеговине Радован Караджич.
     Первоначальный Обвинительный акт против Р. Караджича был подписан в ноябре 1995 года прокурором МТБЮ Р. Голдстоуном. Он включал в себя 36 пунктов обвинения, в том числе обвинения в геноциде, соучастии в геноциде, убийствах, преследованиях, депортациях, других бесчеловечных актах, терроре в отношении гражданского населения и взятии заложников. Однако в апреле 2000 года Обвинительный акт был переделан новым прокурором МТБЮ Карлой дель Понте, в котором осталось только 11 пунктов обвинения.
     Интересно отметить, что Гаагский трибунал фактически вынес обвинительный приговор в отношении Радована Караджича ещё в июле 1996 года. Дело в том, что в самом начале деятельности МТБЮ, когда принимались Правила процедуры и доказывания трибунала, особо жесткая дискуссия развернулась в отношении правила, касающегося возможности проведения судебных процессов in absentia – то есть процессов без присутствия обвиняемых. Ряд судей были категорически против, другие выступали за установление такой возможности. В результате компромисса было принято Правило № 61, которое формально называется «Процедурой судебного рассмотрения обвинения». Однако фактически эта процедура означает наихудшую форму процесса без присутствия обвиняемого. Действительно, эта форма намного более несправедлива, чем предлагавшиеся судебные процессы без обвиняемого, ибо такие процессы всё-таки предусматривали участие адвоката. Процедура же судебного рассмотрения обвинения не предусматривает даже формального участия защитника. Именно по этой процедуре 11 июля 1996 года Р.Караджич был фактически признан виновным по всем пунктам обвинения[1]. При этом все слушания продолжались всего 7 дней, а решение было вынесено за 2 (два!) дня.
     Надо сказать, что данная процедура признания Р. Караджича виновным имела для МТБЮ большое значение, ведь вся схема ответственности в МТБЮ строится на теории «совместных преступных действий». Согласно этой теории, можно утверждать, что существовали некие совместные преступные действия, в которых якобы участвовало то или иное лицо, и вина человека считается доказанной. Эта теория была выдумана американской судьёй трибунала в самом начале его деятельности для того, чтобы доказывать те обвинения, по которым не было представлено никаких доказательств. Таким образом, не только «демонизированый» в СМИ, но и объявленный преступником - судом, но без суда – Радован Караджич стал важным «доказательством» вины многих других обвиняемых Гаагского трибунала. Это трудно вообразить, но включение Р. Караджича в состав «группы совместно действовавших преступников» рассматривалось в качестве доказательства вины президента Союзной Республики Югославия Слободана Милошевича!
     Главным обвинением против Р.Караджича является обвинение в «убийстве более 7 тысяч боснийских мусульман, произошедшее в июле 1995 года в Сребренице», якобы совершённое армией Республики Сербской, главкомом которой и был Радован Караджич. Однако с 1996 по 2008 годы в Гаагском трибунале прошло уже несколько процессов по событиям в Сребренице. Несмотря на то, что само слово «Сребреница» стараниями СМИ уже стало без всякого суда символом «звериной жестокости сербов», как раз на судебных процессах эта версия и не нашла своего подтверждения. Нет, Гаагский трибунал, конечно «установил», что в Сребренице «произошёл геноцид мусульман» и что «повинны в нём власти Республики Сербской», - да вот только любой, кто ознакомится с конкретными доказательствами, представленными в обоснование таких выводов, может с лёгкостью убедиться, что суд вынес неправосудные приговоры, основанные на предположениях, догадках, а подчас и откровенных фальсификациях . Так, до сих пор не получил подтверждения даже сам факт массового убийства гражданского населения в том виде, в каком он «установлен» трибуналом. Несмотря на то, что теперь разве что ленивый не «знает», что в Сребренице было убито «более 7 тысяч мужчин и мальчиков мусульман», суду до сих пор не представлено доказательств этого! Из этих мифических семи тысяч было обнаружено только около 1,5 тысяч захоронений, однако, при этом около тысячи – это захоронения лиц, погибших во время вооружённых боёв, то есть это вовсе не жертвы среди гражданского населения. Что касается установления ответственности конкретных лиц, то здесь ситуация ещё хуже. Вина ряда обвиняемых, например, генерала Р. Крстича или В. Благоевича была установлена только на основании показаний двух других обвиняемых, первоначально проходивших с ними по одному делу. Так, некто Мирослав Дероньич согласился дать показания против своих товарищей о том, что они планировали совершить геноцид, но – в обмен на снятие с него самого обвинения в геноциде! Дероньич дал свои показания и на процессе Слободана Милошевича, которого также обвиняли в геноциде в Сребренице. Главным показанием Дероньича стало его утверждение о том, что Радован Караджич приказал «убить их всех». Всё! Больше никаких доказательств. И их оказалось достаточно для того, чтобы квалифицировать обвинение как убедительное: судебная палата в деле С. Милошевича заявила, что представленные доказательства достаточно убедительны, чтобы признать Милошевича виновным в геноциде – ведь до этого было заявлено, что Караджич и Милошевич входили в состав «одной преступной группы»! Весьма любопытно в этой связи заметить, что отработавший своё Дероньич, был приговорён к 10 годам лишения свободы и внезапно умер в конце прошлого года, отбывая срок в датской тюрьме.
     Столь же диким является и дело Дражена Эрдемовича, который участвовал в убийствах гражданского населения Сребреницы и лично расстрелял более ста человек. Взамен за дачу показаний о том, что он совершал свои убийства по приказу руководства Республики Сербской, с Эрдемовича сняли обвинение в убийстве!!! Во время перекрёстного допроса Слободан Милошевич полностью разгромил показания Эрдемовича. Однако в Гаагском трибунале никто и не заботится о достоверности показаний свидетелей обвинения, ибо трибунал прекрасно знает о том, что все они сфальсифицированы. Так что в случае судебного процесса против Радована Караджича, Эрдемович, вероятно, станет одним из главных свидетелей прокуратуры МТБЮ.
     На другом проходящем в настоящее время в МТБЮ процессе по Сребренице – так называемом Деле Поповича и других (всего 9 обвиняемых) - продолжается Защитная часть. Уже сейчас ясно, что прокуратура не смогла доказать вину ни одного из обвиняемых, но ясно и то, что гаагские судьи не могут оправдать обвиняемых, ибо целью Гаагского трибунала является не установление истины, а судебное «освящение» фальсифицированной истории, написанной кровью тех, кто стали жертвами сил, разрушивших Югославию, – США и других стран НАТО.
     Нельзя не отметить и ещё один немаловажный фактор. Арест Радована Караджича произошёл именно в тот момент, когда Гаагский трибунал должен, согласно плану Совета Безопасности ООН, завершить свою работу. В соответствии с данным планом, все судебные процессы должны быть завершены к концу 2008 года, а концу 2010 года должны быть рассмотрены все апелляции. Уже сейчас ясно, что выполнить этот график будет невозможно. Некоторые процессы ещё только в самом начале (например, процесс над лидером Сербской радикальной партии Воиславом Шешелем), а другие вообще ещё не начались и не начнутся в обозримом будущем. В связи с этим Российская Федерация выступила с предложением не продлевать сроки деятельности трибунала, а незавершённые дела передать национальным юрисдикциям. В этом контексте арест Караджича явно к пользе МТБЮ . Дело в том, что Гаагский трибунал является самым дорогостоящим учреждением ООН. Зарплаты судей на несколько порядков выше, чем зарплаты президентов самых развитых стран Запада! Хотя точные цифры зарплат судей и прокуроров трибунала держатся в секрете, но об их уровне можно судить по зарплатам самых незначительных лиц в МТБЮ – адвокатов, получающих 30 тысяч евро в месяц. Поэтому для сотрудников МТБЮ закрытие трибунала – великая личная трагедия. Предложение России о передаче всех незавершённых дел в суды государств также вызывает большие проблемы. Так возможно ли проведение справедливого суда над Р. Караджичем в Боснии? А ведь именно туда, по правилам подсудности (принцип гражданства обвиняемого и принцип рассмотрения дела судом той страны, на территории которой были совершены преступления) должно быть передано его дело. Конечно, справедливого суда над Р. Караджичем не будет и в самом Гаагском трибунале, но там, по крайней мере, процесс будет на виду у всего мира.
     Процесс Радована Караджича, если он состоится, будет совсем не простым для Гаагского трибунала. Похоже, до последнего времени в трибунале и не очень-то хотели ареста Караджича и тем более проведения суда над ним. На фоне недавно вышедшей скандальной книги Карлы дель Понте осталась практически незамеченной другая книга – бывшего пресс-секретаря дель Понте, Флоренс Хартманн, большая часть которой посвящена «странным» событиям вокруг дела Караджича и Младича. Так, например, она утверждает, что усилиями президента Франции Жака Ширака было принято решение «никогда не проводить суда над Караджичем» взамен за освобождение французских военных. На страницах книги содержится немало и другой информации, которая, в случае её представления на судебном процессе (а не в мемуарах), может поставить под удар немало высших должностных лиц США и других стран НАТО. Таким образом, весьма вероятно, что процесс может и не состояться вообще или не завершиться. В условиях, когда обвиняемый обладает информацией, столь опасной для сильных мира сего, Радована Караджича может ожидать судьба президента Союзной Республики Югославия Слободана Милошевича или бывшего президента Республики Сербская Краина в Хорватии Милана Бабича. Благо способность тюремных врачей подписывать справки о «естественных» причинах смертей убиенных в Гаагской тюрьме уже хорошо установлена.
   Фонд Стратегической культуры
     [1] Формально трибунал не мог вынести приговор «виновен» без проведения судебного процесса, однако была придумана формула, фактически равнозначная такому приговору: «Имеются все основания полагать, что обвиняемый виновен».